» Урок английского

Я учился в школе в десятом классе. Была весна, и тёплый апрель обнимал город своим белым цветением и чудесным ароматом. Конец учебного года уже был не за горами. Как обычно весной к нам в школу направили практикантов из филологических ВУЗов. Все они были ребята молодые, неопытные, и наши строгие и битые учителя серьёзно грозили нам пальцем с предупреждением о том, чтобы издевательств и подколок не было. Да мы собственно ничего такого и не учиняли, по крайней мере, наш класс. Мы, начиная с пятого класса, настолько привыкли к тому, что нас в конце года обучает молодёжь в течении месяца, что относились к новым практикантам с уважением и вели себя хорошо. В тот год к нам в класс пришла из института иностранных языков молодая девушка.
Звали её Милана (отчество, кажется Олеговна). Это была высокая стройная брюнеточка с застенчивыми карими глазками, которые всегда смотрели на нас сквозь небольшие очки в чёрной тоненькой оправе. Волосы её чёрного цвета, густые и длинные, до середины спины почти, всегда были заплетены в колосок или просто собраны в роскошный пушистый хвост. Личико её с правильными чертами было таким смущённым и застенчивым, казалось, что она даже улыбается с неким стыдом, и при шутке непристойного характера сразу бы покраснела. Мы даже и не думали шутить и язвить в её адрес. До того она была миленькая.
Милана всегда надевала белую блузку с короткими рукавами, которая стягивала её тело и облегала, вырисовывая каждый изгиб. Две верхние пуговички на ней всегда были расстёгнуты, что позволяли чёрным кружевам её бюстгальтера едва высовываться наружу, словно на свободу. Эти кружева видимо были самыми счастливыми, потому что стягивали собой бюст третьего размера. Юбочку Милана надевала обычно коротенькую, но не очень, где-то десять сантиметров выше колен, всегда чёрного цвета и с разрезом до бедра с правой стороны. Когда она сидела на стуле за учительским столом, набросив одну ножку на другую, разрез юбки увеличивался, и можно было разглядеть аппетитную ножку, обхваченные ажурными чулочками чёрного цвета.
Мужская часть населения нашего класса смотрела на Милану с вожделением и пускала слюни, в фантазиях вытворяя с ней невероятные вещи; женская же часть относилась к ней с уважением, но смотрела с каплей презрения, инстинктивно чувствуя в ней соперницу. Эти глупые одноклассницы со своими тоненькими ножками и только развивающимися мягкими маленькими грудями даже рядом не стояли с нашей практиканткой, которая была лишь на лет семь или восемь их старше. В голове моей возник непристойный план.
По английскому языку я был отличником и знал его хорошо. Любые задания щёлкал как орешки, словом любил этот язык. С появлением Миланы я сразу же перестал заниматься, не выполнял задания, в контрольных и диктантах делал намеренные ошибки, и при устных ответах притворно ошибался, чем вызвал собственно спад своих оценок вниз. Все были удивлены. Как же так? Отличник превратился в еле живого троечника! На все вопросы я упорно молчал и продолжал играть свою роль, не отступая от намеченного плана. Свой неуспеваемостью я вынудил наших учителей дать Милане указание – проводить со мной внеклассовые занятия. Она с неохотой и нежеланием растрачивать со мной своё свободное время согласилась.
Была суббота, уроков было мало, и школа рано опустела. Уже в четыре часа никого не было. Оставались только несколько учителей, завуч, директор и…я с Миланой. Было уже четвёртое наше внеклассовое занятие. Наш кабинет. Никого нет кроме нас двоих. Тишина. Солнце, приближающееся к закату, пробивается в большие окна и своим тёплым светом обливает парты, учительский стол, пол, доску.
- Давай сегодня быстрей закончим наше занятие; мы с однокурсниками вечером идём в клуб, - пролепетала Милана и вызвала меня к доске пересказывать какой-то рассказ.
Я вышел, начал рассказывать кое-как, она сидела на столе спиной ко мне, смотрела рассеяно в окно и кажется не слушала меня. Я подошёл сзади и взял её нежно за плечи. Она встрепенулась и опомнилась от своих раздумий, но только сделал это, как мои тёплые губы целовали уже и ласкали её прекрасную шейку. Милана попыталась отстраниться и встала со стола, убрала мои руки. Я схватил её покрепче и прижал к себе. Обнял её тело так, что и руки оказались в моих объятиях. С удвоенной силой и нежностью начал ласкать её шейку и плечи, проводить языком за ушком. Милана уже не сопротивлялась и отдавалась моим ласкам. Ей начинало нравиться это. Моя свободная рука проникла к ней под юбку через разрез и уже ощупывала мягкие кружевные трусики, которые начинали намокать. Пальчики проворно залезли за эту преграду и уже трогали влажную набухшую розу. Милана издала тихий, сдавленный, полный желания стон и после него почувствовала, как её юбочка задралась наверх. Ощущала, как моё крепкое возбуждение тёрлось об материал трусиков, как эти самые трусики были спущены вниз до колен, и затем проникающее тепло в своё влажное лоно. Я чувствовал, как её губки плотно сжимают моё желание и принимают в себя. Мы оба наклонились к столу. Я быстро вводил свою похоть в её принимающую долину вязкой сладости. Максимально глубоко проникал внутрь и стоны Миланы становились чаще, но тише. Я вкушал запах её волос и ласкал груди; она отдавалась без остатка. Ещё мгновение и я брызнул липким извержением ей на трусики и чулки, а Милана, поводив пальчиком по своему бугорку, смочила его обильным выделением. Мы оба стояли, наклонившись и упираясь на стол, и тяжело дышали. В клуб Миланочке уже не хотелось!
Sex-News.Ru Использование материала возможно только при наличии прямой ссылки.